В целом, на протяжении последних двух десятилетий содержание и динамика российско-грузинских отношений были достаточно сложными и противоречивыми, сменив несколько форм взаимодействия – от сотрудничества к латентному конфликту и открытому противостоянию. Высшей точкой ухудшения двухсторонних отношений стала "Пятидневная война" августа 2008 г. Следствием вооруженного противоборства стал разрыв дипломатических отношений между двумя государствами, а также прекращение сколь-нибудь значимых контактов.
Важно отметить, что политика М.Саакашвили привела к негативным последствиям для самой Грузии. Де-факто состоялся территориальный распад государства, утрата Абхазии и Южной Осетии, произошло резкое обострение отношений между населяющими страну этносами. Таким образом, безальтернативный "евроатлантический курс" Тбилиси не привел к значимым положительным результатам. Выгоды, приобретенные Грузией, оказались несоизмеримо меньшими, чем понесенные издержки.
Во-первых, произошло "замораживание" процесса вступления Грузии в НАТО, и его активизация в среднесрочной перспективе затруднена вследствие неразрешенных территориальных споров и проблемы определения статуса Абхазии и Южной Осетии. Данное обстоятельство делает невозможным распространение на Грузию положений ст.5 Вашингтонского договора (коллективная оборона).
Помимо этого, ставка на извлечение дивидендов путем превращения Грузии в один из столпов геополитического противостояния России и США оказалась ошибочной. Очевидно, что грузинский фактор является весьма незначительным для дестабилизации модели "конфликто-кооперативного взаимодействия" России и США.
Ко всему прочему, финансовая помощь Грузии, выделяемая западными державами, прежде всего, США для модернизации экономических и политических институтов, оказалась ситуативной и существенно сократилась в силу смещения фокуса внимания Вашингтона к другим регионам (АТР, ЦА, ББВ).
В результате избирательных кампаний в Грузии в 2012-2013 гг. к власти пришли силы (партия "Грузинская мечта" под руководством Б.Иванишвили), ориентированные на пересмотр внешней политики, что позволило Грузии и России снизить градус напряженности в отношениях. Новые власти продемонстрировали, что даже при сохранении прежней политики следования в фарватере американских и европейских интересов, ее реализация будет происходить не "вопреки" Москве, а путем нормализации отношений с Россией.
Нынешние лидеры извлекли уроки из ошибок предшественников. Ранее все успехи связывались исключительно с одним центром силы (Запад), не были серьезно просчитаны риски, связанные с возможными разногласиями с западными партнерами или отказом принятия в НАТО и ЕС. В настоящее время, во-первых, подверглась минимизации роль внешних факторов в российско-грузинских отношениях, а, во-вторых, Тбилиси, руководствуясь прагматичным расчетом, осознает необходимость диверсификации направлений внешней политики, вследствие чего отношениям России и Грузии придается дополнительный импульс.
В целом, за последние годы Грузия и Россия смогли не только преодолеть ряд негативных тенденций в двухсторонних отношениях, но и выйти на более высокий уровень взаимодействия по некоторым значимым направлениям.
Наибольший эффект от относительной нормализации отношений между двумя странами отмечается в торговле. Отмена российским правительством торгового эмбарго на основные категории грузинских товаров, а также взаимные меры грузинской стороны, снизившей таможенные, санитарные и технические барьеры привели к существенному росту товарооборота, увеличившегося только за первый год полноценного формата экономического взаимодействия на 260 млн. долларов США.
Перспективы дальнейшей экономической кооперации определяются направлениями, работа по которым приведет к извлечению взаимной выгоды, а именно: энергетика, легкая промышленность, инвестиционное сотрудничество, туризм, транспорт. Важно понимать, что углубление экономического сотрудничества не только способствует развитию стран в этой области, но и оказывает положительное влияние на двусторонние отношения в целом, увеличивает темпы сближения позиций сторон по спорным политико-институциональным вопросам. К слову, в "посткрымский период" в условиях усугубляющихся противоречий между Россией и странами Запада Грузия не присоединилась к пакетам антироссийских санкций.
Еще одним важным направлением сотрудничества является обеспечение безопасности в Кавказском регионе, борьба с терроризмом и исламским фундаментализмом. Новое правительство Грузии прекратило попытки установления неформальных связей с представителями интеллигенции, бизнеса, журналистского сообщества Северного Кавказа в пику Кремлю, а также поддержку деятельности исламистских экстремистов в регионе. Грузинская элита осознала, что усиление исламистов на Северном Кавказе чревато не только для России, но для нее самой, поскольку преимущественно христианская страна может остаться с усилившимися исламистскими боевыми группировками один на один. Понимая это, Тбилиси объявил борьбу с международным терроризмом сферой совместных интересов России и Грузии, что нашло практическое отражение в координации усилий по обеспечению безопасности во время Олимпийских игр в Сочи.
На сегодняшний день представляется крайне актуальной реализация проекта создания совместных антитеррористических центров, по крайней мере, для поддержания двухстороннего контроля над проблемными участками российско-грузинской границы.
Дополнительной сферой сотрудничества может стать улучшение управления миграционными процессами, поскольку для грузинских трудовых мигрантов Россия остается довольно привлекательной страной. В связи с этим, реализация мер по адаптации мигрантов, их социальной защите создаст условия для улучшения межличностного и межгруппового взаимодействия граждан России и Грузии.
Полноценное восстановление российско-грузинских отношений представляется весьма трудной, но все же достижимой целью. Важно не акцентировать внимание на наиболее "чувствительных" аспектах, главным образом, проблеме Абхазии и Южной Осетии. Наиболее разумным является предоставление права решения вопроса территориальной принадлежности и статуса Абхазии и Южной Осетии будущим поколениям грузин, абхазов и осетин. Спустя некоторое время, вероятно, произойдет деполитизация и деидеологизация внутриконфликтной атмосферы, и станет возможной реализация наиболее рациональных проектов, опирающихся на волю народов.
В то же время Грузии необходимо понять, что ее акцентированное стремление к "евроатлантической интеграции", половинчатые и зачастую непоследовательные шаги по нормализации отношений с Россией, выпады против Абхазии и Южной Осетии препятствует полноценному российско-грузинскому сотрудничеству. Вместе с тем, Москва готова всерьез рассмотреть вопрос "разноформатного" участия Грузии в различных региональных интеграционных объединениях: ШОС, СНГ, ЕАС, ОДКБ. Таким образом, Тбилиси целесообразно сконцентрировать усилия на том, чтобы его "евроатлантический выбор" не стал автоматически антироссийским. В свою очередь, Россия может стать для Грузии дополнительным, помимо НАТО, гарантом безопасности в военно-политическом плане, и надежным партнером, наряду с ЕС, в экономическом.
Важно, чтобы и Грузия, и Россия были объединены пониманием значимости друг для друга, что подкрепляется многовековой исторической, культурной, конфессиональной общностью народов этих стран, опытом совместного проживания, тяжелыми испытаниями, общими ценностями и неразрывными духовными нитями.
